Был это невзрачный, маленький толстый человечек с испитой физиономией, носом крючком и вислыми усами "а-ля Тарас Шевченко". Важностью и комплекцией он напоминал воздушный шарик, накачанный метаном.
- Это наш живой классик! - сообщили мне, давая понять, чтобы не задерживался - солдатику явно не место в компании двух генералов. Собственно, всё было верно. Знакомство с обоими "классиками", толстым и двуглавым, до добра не довело, скорее наоборот - в дальнейшем все попытки выхода к читателю, будь то через СМИ или непосредственно, "вживую", наталкивались на глухую стену молчания и неприятия. Конкурентов у нас не любят, а особенно способных "оттянуть" внимание от посаженных властью на верхние жёрдочки канареек и кенарей.
Правда и сами "классики" не гремели словом на частых встречах с читателями и особо не наполняли своими произведениями печатные издания. Как я понял потом - оттого, что сказать читателю что-нибудь новое, злободневное им было попросту нечего, а давно пережеванное вызывает только отрыжку. Но места в иерархии были застолблены всерьёз и навечно. Этими "столпами" были распиаренные имена, при одном упоминании которых следовало, изобразив на лице восторг и благоговение, провожать их обладателей в президиум, жюри или просто почётные места в первом ряду. Собственно почему-то у меня всегда всплывает аналогия со старой шуткой о дурдоме, где заезженные анекдоты уже не рассказывали, а называли их порядковый номер. После чего полагалось либо смеяться, либо возмущаться их неприличностью!
Собственно система "рассадки по полочкам" характерна не только для нашего города ( кстати - богатого талантами), но и для других городов страны, со столицей включительно. И не только в литературе: подобное происходит и в музыке, живописи, скульптуре...От засилья "семейного бизнеса" мой знакомый, талантливый скульптор, плюнув, укатил за границу. Не уверен, что там ему в не таком уж молодом возрасте удастся "подняться", но то, что от этого мы все многое теряем - факт.
Искусство - не иерархия, не чиновничья контора. Даже Пушкин при жизни не был "канонизирован" - главным была любовь читателя к его произведениям. Творец творит не для себя, не в стол, а для людей, и если между читателем (зрителем, слушателем...) стоят подобные "столпы", то для одного это заканчивается разбитым в кровь лбом, для других - духовной нищетой, неприятием дурдомовских "номерных анекдотов", даже если между ними и встречается "живинка". Потому что наступает всеобщее духовное омертвение, застой - в котором и живём (прозябаем?) мы с вами.
Карабасики и барабасики...
Иммитируя бурную жизнь
Господа местечковые классики
Местечковый холят классицизм.
По чинам и прославлен и выделен
Каждый "классик" по классности тут,
И из зала на сцену в президиум
Не шагают, а просто плывут.
Не по нраву им рота пехотная,
На коня каждый вспрыгнуть готов
В бесконечной погоне за льготами -
В генералы из ефрейторов.
Расфуфырены и распиарены -
Конкурентов под зад и под дых -
Потому что в них образы впарены
Ну таких "местечковых святых".
Тут порою такое обломится!
И девичьей душе на беду
Их съедают глазами поклонницы,
Примостившись в десятом ряду.
А кого ж им любить, если - некого?
А вот здесь, на заборе пустом
Петушки наши раскукарекались
И внушительно машут хвостом.
Непонятные, огнеопасные,
Рядом с вами и Пушкин гоним.
Ах, какие вы, "классики", классные,
Хоть и газом надуты одним.
Ввысь по ниточке...ну, а по случаю
Даже можете с Богом "на ты"!
Только - разве в столице вы лучшие? -
Тот же газ там и те же хвосты...
