Память – людская и генетическая…
Жил-был в древности царь и звали его Мидас. Не был славен он ни колоссальными стройками, ни массовыми смертоубийствами. Ибо уж так устроена натура человеческая (видать, все же прав Дарвин - от обезьян мы, от них родимых!), что чем больше братьев своих человек убил, замучил, предал, тем больше славная память о нем. И никто выродком такого не называет – всё больше Героем. Слава героям! И не героям тоже славу поют – кому что нравится. Кое-кто даты массового вырезания мешавших их предкам народов (порою чужими руками) возвёл в весёлый праздник с плясками и застольем – весело! А кто памяти трусливых садистов и бандитов, весело вырезавших по ночам мирный люд, детей да женщин, поклоняется, да еще и других заставляет – вот мол, на кого равняться нужно! Бан-дер-ура!
Но всё же остался Мидас в благодарной вечной памяти народной двумя своими особенностями: ослиными ушами да умением превращать всё, к чему ни прикоснётся – в золото. Ну, уши, слава Богу – ещё не мозги, особого дискомфорта не причиняли, разве что не в меру впечатлительному цирульнику. Со второй особенностью сложнее, но и тут выход можно было найти, а при случае и пользу извлечь. У потомства таких свойств уже не проявлялось, но законы генетики во многом ещё остаются для нас загадкой. А за тысячелетия гены исторических личностей могут оказаться в совершенно разных людях в любых точках земного шарика. Глядишь, у того в предках был Цезарь, у того – Клеопатра, у того – Герострат…А мы об этом и не догадываемся – с чего бы это одну на частую смену партнёров потянет, другому что-нибудь да поджечь захочется, у третьего мания величия проклюнется да подбородок вверх задираться начнёт. А это они, гены вдруг бродить начинают.
Вот и сегодня у некоторых наших сограждан под внешним воздействием (уж не Чернобыль ли тому виной?) начали проявляться гены их пращура Мидаса, да только с некоторыми отклонениями – что делать, за тысячелетия без мутации не обошлось.
Ну ладно бы уши ослиные росли – а то ведь мозги! А их так сразу не распознаешь, это уже потом результаты налицо: ну к примеру, на майдане собраться помычать, да не в одиночку, а дружно, стадом. Или генной элите законы принять, да такие, что целому народу только травку жевать и остаётся.
А у самых продвинутых потомков и главный мидасов дар прорезался, только несколько подправленный тысячелетними мутациями: уж за что не возьмутся – а оно превращается пусть и не в золото, но уж в дерьмо – это точно! И так со всем, что в руки попадёт, будь то карпатский лес или украинский чернозём, газовая труба или страна в целом. И даже с совершенно нематериальными вещами это ухитряются проделать – с историей, например.
И тут уж такого натворят даже с самым cвятым, что и наиболее спокойные и лояльные граждане отплеваться не могут. Ну да разве они, мидасовцы виноваты – всё гены, проклятые. Но нельзя нам отдавать в руки потомков историю в нынешнем её виде – давайте хоть чуть-чуть отмоем, обнажая истину, которую в пылу противоборства уже откинули в сторону. Особенно сейчас, когда мидасовцы нормальным людям уже и тюрьмою грозят – за нежелание в их дерьме купаться.
А память должна быть, особенно о страшных временах, пережитых нашей Русью-великомученицей – светлая и чистая. И о голоде 32-33гг, и о послевоенном, бывшем на памяти многих ныне живущих – и на моей собственной. Когда выкормила, спасла меня наша коза Римка – в городе держали! Когда бабушка меня на вокзалах ни на шаг от себя не отпускала – крали детей, и не просто так – на мясо. Не так часто, но…Но на памяти тогда ещё было то страшное время начала 30х, когда утром городом проезжали телеги, собиравшие трупы из придорожных канав, когда у вокзалов сидели группы безучастных, умиравших от голода людей, а другие люди так же безучастно проходили мимо, привычно отводя в сторону глаза. Какое привычное выражение: «опухнуть от голода»! Об этом старались не говорить вслух, даже в семье если порою говорили – то только шепотом, но чего только услышать пришлось – краешком уха, родители не хотели, чтобы дети знали об этом. И о тех, кто умирал под дверью, и о спасенной женщине, подкормленной из скудного пайка…На всём лежала печать запрета, молчания, а было это настолько страшно, что кричать хотелось. И в своей поэме «Памятник», написанной три десятка лет назад – об истории Украины, я не выдержал – сказал, прокричал «песней трупов», хотя и писать тогда было страшно, во всеобщем молчании…А за спиною совершенно реально чувствовались холодные тени тех забытых загубленных людей – и мороз шел по коже.
……………………………..
Текли года. Взрослели дети.
Поля песочились ковром.
Мир разливался по планете,
Когда корявый призрак смерти
Встал над землёй в 32м.
Ставь стул для гостя дорого!
Что есть в печи – на стол мечи:
Пирог с отборною половой,
Котлеты из коры сосновой
И с лебедою калачи!
Зерно до зёрнышка забрали,
Амбары вымели метлой…
В столице булки продавали,
А нас кормил Иосиф Сталин
Родной украинской землёй.
…Мы трупы, мы трупы…Под камнем могильным
Нам ночью не спится, не в радость нам день.
Над нами не плачут потомки умильно,
Нас дети забыли, нас внуки забыли.
Да, впрочем, их мало осталось, детей –
В холодную зиму мы их схоронили,
У ссохшейся груди им первыми стыть,
А следом за ними и нас уложили…
Мы в братской могиле, мы в памяти сгнили,
Псы в полночь приходят над нами повыть.
Над нами бурьяны качаются пьяно,
Над нами пшеница растёт и свекла,
И солнце восходит, и тают туманы.
А нас не разбудишь. Мы больше не встанем,
Зарытые в землю родного села.
Мы стыли под стогом, под чьим-то порогом,
За корочкой хлеба пройдя сотни вёрст
К далёким райцентрам, к железным дорогам,
А там по утрам из канав и сугробам
Грузили тела штабелями на воз.
Мы трупы, мы трупы…В печальные трубы
Не дул деловито озябший оркестр.
Легли миллионы щепой лесоруба,
Забила земля посиневшие трубы
Мужчин и мальчишек, старух и невест…
Простите, потомки, наш призрак с котомкой,
Стучащийся в двери опять и опять.
Хоть раз помяните нас словом негромким.
Вон запахом дыма дохнуло в потёмках –
То жарит детей сумасшедшая мать…
- Ну что ж,- скажет кто-то, - так ведь радоваться надо – достучались! Поминают – да ещё как! С размахом – вона какие празднества устраивают да десятки миллионов на памятники выделяют! (и всё почему-то в городах, хотя там ни одного погребенного нет – ну да до сел начальству ехать далеченько. Рядышком удобнее).
А рядом с моей хрущевкой в колодце теплофикационном бомжи умирают, а на улице – минус восемь. А старушка в мусоре роется – съестное ищет. А у меня на лекарства денег нет, а уж на операцию на сердце – тем более. И тут не миллионы нужны, а на порядки меньше. Да только памятью нам оперировать подручнее, о сегодняшнем будем лет через полсотни вспоминать.
Странное какое-то поминанье выходит, типа эдакого всенародного праздника. И слова необычные появились – голодомор; геноцид украинской нации… Геноцид-то геноцид, но почему – нации? От этого слова вообще чем-то геббельсовским попахивает. Ведь в городах, которые не голодали, тоже не китайцы жили – украинцы. И те «активисты», что зерно из чужих амбаров выгребали, соревнуясь – кто больше!- тоже ведь 100% украинцами были…И работников «идеологического фронта», что в то время дифирамбами мудрой партии друг друга перекрикивали, всех этих довженко-тычино-рыльских сосюр никто из учебников не выкидывает – нет, говорят, это наша гордость «національно – свідома»! А «пани-западенці» себя вдруг не просто к украинцам – к «элите нации» стали причислять да крокодиловы слёзы лить по голоду, которого на своей шкуре никогда не испытывали. Особенно пострадавшими почувствовали себя паны в нью-йорках да монреалях.
А словечко это – геноцид – ко многому можно бы прицепить. Это геноцид крестьянства, которое у сов.власти всегда было второстепенным, «несознательным» классом – русского, украинского, казахского…Геноцид элиты России, аристократии, интеллигенции; геноцид казачества, вырубленного под корень; геноцид оставшихся в живых героев 1й Мировой, защитников Отечества, с которых дезертиры срывали ордена и втаптывали в грязь прямо на вокзалах…И по сей день нет у нас памятников миллионам героев, павших в Первой Мировой – зато предателям , галичанским «стрельцам», шедшим покорять наши народы на поводке у австрияков, памятников наставили, ну к примеру – в центре Винницы…Геноцид православных в Талергофе… Геноцид священников: помните, как добрый дедушка Ленин призывал побольше их расстрелять под шумок голода?
Только вот наши попки всё об одном заладили, да и как ни кинь, «хоч києм, хоч палицею», а резюме одно – русские виноваты! Думается, уж очень хочется нашим «свідомим панам-галичанам» компенсацию получить, разжившись на чужой смертушке! Деловые ребята – во всем свой зыск находят!
Да только забывают (и другим вспоминать не дают) – откуда же эти «совьеты» взялись?
Ведь если уже перейти на геббельсовские «национальные» мерки, то эти столь ненавистные нашим нацистам «москали» - русские занимали в большевистских верхах по численности в лучшем случае четвертое или пятое место, ибо какая же нация сама себе горло резать будет? А их-то и резали – в первую очередь. Резали «интернационалисты»: чехи, венгры, китайцы…В Петербурге даже выражение было такое «китайское мясо» - это проводившие массовые расстрелы китайцы «утилизировали отходы» подкормкой зверей в зоопарке, да кое-что и на рынок голодным русским выбрасывалось (см. воспоминания Зинаиды Гиппиус). На штыках латышских стрелков держался Совнарком. Кстати, 90% возвратившихся в Латвию «стрелков» во Вторую Мировую оказались в частях СС. А сегодня латыши тоже с «оккупантов» компенсацию требуют. И не с грузин – за Сталина…Кстати, галичанские стрільці тоже потом на сторону Красной армии перешли.
Бесспорно, если уж руководствоваться нацистскими принципами, как нас сейчас приучают, то основой большевистского руководства были евреи. А на втором месте – мы, родимые, украинцы! Не верите? Вспоминаем: Антонов-Овсеенко, Дыбенко, Крыленко, Луначарский, Подвойский, Покровский, Бонч- Бруевич, Цюрупа, Скрыпник…А «красные командиры» Коцюбинский, Щорс, Боженко, Махно, Григорьев (Серветник) ? А «луганский слесарь» Ворошилов? И так почти до наших дней – министры обороны Малиновский, Гречко; КГБ – Семичасный; члены Политбюро Кириленко, Подгорный, Шелест, Щербицкий…А кто генетику похоронил (а с нею и урожаи)– не Лысенко?
Да и ходящий в вышиванке и вытанцовывающий перед Сталином гопака, уроженец украинского (на границе с Россией) села кукурузный Никитка, которого односельчане с детства звали Мыкытою (за что потом получали втык от ГБ) был по сути 100% украинцем, и уж в передаче Крыма явно без его второй жены, галичанки Нины, не обошлось. Так что несвідомим и туповатым в подобных вопросах Медведеву с Путиным давно пора бы выставить моральные и материальные претензии от имени России современному украинскому руководству – за причиненный нации неимоверный вред.
Жалко жертв – какой бы национальности они не были. Но скажем правду: люди, погибшие в 32-33гг были обречены. Обречены еще за пятнадцать лет до упомянутых событий. Обречены тем, что позволили прийти к власти чужакам, ненавидящим и народ и его прошлое, и своим, подручным тех же чужаков, которые были еще страшнее чужих.
Молчание, соглашательство народа оказалось страшным предательством по отношению к себе самим, и не могло рано или поздно не обернуться бумерангом. Соглашательство с уничтожением собственной элиты; уничтожением защитников народа и памяти о них; уничтожением и переписыванием собственной истории; уничтожением традиций и – самое страшное – Веры. Такой народ был обречен. С ним заигрывали: мы скромно скрываем проводившуюся на протяжении 20х годов украинизацию населения искусственно созданной в нереальних границах страны. Поманили лестью, как Лиса Ворону. Некоторые пролетарии поверили, что станут «пупом Земли» (кто был ничем, тот станет всем), поверили в это и некоторые титульные украинцы. Вот и «каркнула ворона во всё воронье горло, сыр выпал»…Испытание трудностями преодолеть оказалось легче, чем испытание лестью. Не устояли, забыв, что калач от сатаны рано или поздно оборачивается бледной поганкой. А сколько уже лет мы ныне внимаем обещаниям лжепророков и холим собственную исключительность?
Ну и ещё о памяти. Кстати – строчки упомянутых мною стихов вы где-либо слышали?
Как на мой скромный, но весьма профессиональный взгляд, это – одни из лучших, о том времени написанных. И свет они увидели наконец официально в авторской книге лет пять назад. Да только книга эта была издана на последние (за счет лекарств и много другого) денежки автора и в скольких экземплярах – вы догадываетесь. Зато миллионы пошли на издательство других книг других авторов, да на литературные премии за них. Тех авторов. что в своё время прилежно пропагандировали совершенно другие взгляды, прославляя изменчивую линию партии да получая за это премии, звания и т.п., да стучали в ГБ на своих «инакомыслящих» конкурентов. Яворивские, драчи, павлычки, сталинские стипендиаты да ленинские лауреаты…Испоганив всё лучшее, что было в том времени, они теперь взялись за противоположную сторону. И кому же из них выгодно, чтобы охмуренный лох-читатель узнал, что в то время, когда они лизали пятки той, проклинаемой ими власти ( столь щедро дававшей им квартиры со столичной пропиской, звания, икорку с коньячком ) были на свете порядочные и талантливые люди, зарабатывавшие себе на жизнь скромным трудом, а не подлой брехнёй. А правда лежала в потаённых ящиках столов. Да ещё и – о ужас – написанная проклятою москальскою мовою! Каково это «лучшим представителям титульной нации»!
Вспоминаю, как в разгар событий 2004г меня в центре родного подольского города стал наставлять какой-то чмырь из Тернополя: «чом це я не вмію розмовляти державною мовою?», приехавший вдалбливать «несвідомим» прописные померанчевые истины.
- Ах ты ж сявка приблудная – это мне, в роду которого – герои, национальные герои! И в моём родном городе? Докукарекались!
- Ні, вмію – але не хочу! – як колись Тарас у поемі «Сон».
Дело не в премиях, не в изданиях и даже не в языке, дело в головах - не ослиные ли они; и в руках: чисты они или нет, потому что грязным рукам нельзя позволять касаться вещей, великих и святых для человека и целого народа. А какие они у «нашего» руководства? У первого президента, «партийного идеолога», всю жизнь сладко жравшего на партийные деньги – ведь не рылся же это нынешний борец с коммунизмом в лагерных отбросах где-нибудь в Мордовии, наоборот – помогавшего опускать туда «чуждые элементы», и «прозревшего» на старости лет, ещё бы – прозрение стоило целой страны , да ещё с «закордонными хатынками»
И у второго президента, длительно парторгствующего на Южмаше и тоже – прозревшего?
И у третьего, четырнадцать лет делавшего карьеру на КПССной закваске и вдруг ставшего «антикоммунистом»? Слепые поводыри слепого стада…И ведь никто не одел вериги, рубище и не пошел в монахи – грехи замаливать. Даже от пирожных не отказался – наоборот, присовокупил «суши» и т.п. А за время их правления уже вымерло 6млн украинцев – побольше, чем в голод. Ну да что там – миллион туда, миллион сюда…А когда у человека совесть нечиста, он готов лгать, выкручиваться, желая представить себя святее папы римского, и швыряться этими миллионами. Да что миллионами – «голодоморный» счет на десятки миллионов пошёл... Вот только явной брехне люди уже не верят.
Происходит, как в той истории про сватовство, когда сватать невесту посылают брехуна и підбріхувача.
- А чи то правда, що ваш лицар трішечки недобачає?
Брехун: - Та так, трішечки, одним оком…
Підбріхувач: - Та він і обома навіть удень нічого не бачить!
Все нынешние спектакли о «голодоморе» организованы не для памяти о погибших – они для разделения живых, это зубы дракона, дающие страшные всходы.
Единожды солгав… А если лгут – всю жизнь? И с отвращением отворачиваются от брехни люди, переставая видеть за её грязной завесою горькую правду. Но ведь нельзя так – на то мы и Люди, на то и дано нам Всевышним право выбора, возможность отличать Добро от зла, золото от дерьма и людей от ослов. Мидас-Мидасом, а живем-то мы - сегодня.
Так давайте поклонимся, тихо и чистосердечно светлой памяти невинно замученных и не будем отвергать в пылу неприятия лжи страшную правду. И не будем принимать из грязных рук жалости и лести, как бы утешительны и сладки они не казались. Потому что похмелье от такого напитка бывает страшным.
